Согласно восточному календарю год Дракона бывает только раз в 12 лет. Согласно календарю кикбоксерскому Дракон правил миром 11 лет подряд. Одиннадцать лет—начиная с 13 октября 1980 года, когда он впервые стал чемпионом мира—Дон Вилсон по прозвищу Дракон побеждал всех и вся, разъезжая по всем странам и континентам, сражаясь под эгидой всех организаций и по любым правилам. А в октябре 1991 года заявил о своем уходе с ринга, полностью переключившись на покорение киноолимпа...

— Дон, многие люди не раз читали материалы о вас в каратистских и кикбоксерских изданиях, но, вроде бы, впервые журнал, посвященный кунг-фу, бесконечно далекому от контактных единоборств, рассказывает о кикоактере…

— Наверное, хотя все закономерно—я первый человек, который начал путь в мире боевых искусств с кунг-фу и стал чемпионом мира по кикбоксингу. Тем самым еще раз подтвердив старую истину, согласно которой выигрывает не школа, не стиль, а мастер, то есть человек...

Вообще-то надо сказать, что я не мечтал о чемпионстве в детстве, да и потом тоже. Я родился в 1954 году во Флориде, в школе был одним из лучших учеников и хотел стать инженером—меня привлекало все, связанное с космосом. Много занимался спортом, был капитаном и самым ценным игроком сборных школы по американскому футболу и баскетболу, показывал неплохие результаты в легкой атлетике. Но к боевым искусствам никакого отношения не имел, а о кикбоксинге слышал только, что это какое-то жуткое мордобитие, которое популярно в Таиланде. Но однажды, когда я заканчивал школу, произошел памятный случай, изменивший мою жизнь. Как-то мой старший брат, уже два года изучавший кунг-фу, предложил мне надеть боксерские перчатки и подраться. Я счел это идиотизмом, так как был в прекрасной форме и весил на 20 килограммов тяжелее. К тому же ни в какое кунг-фу не верил. Однако уже через секунду пропустил удар ногой и врезался в дерево. А когда вскочил, попал под такой град ударов, что о победе уже не думал...

— И от обиды занялись кунг-фу?

— Год я занимался каратэ—всего по два часа в неделю, затем стал тренироваться у брата. Стиль назывался Пай Лум, стиль Дракона, так что понятно, откуда взялось мое прозвище. Заодно я серьезно увлекся борьбой, благодаря чему получил стипендию в университете и даже был четвертым на всеамериканском студенческом чемпионате. Вскоре начал выступать и по каратэ, был чемпионом штата по ката, но в поединках по бесконтактным правилам мне не особо везло.

В сентябре 1974 года произошло историческое событие—первый турнир по кикбоксингу, названный чемпионатом мира по фул-контакт каратэ. В декабре его в записи транслировали на всю страну, и начался настоящий бум кикбоксинга—за год возникло семь только крупных организаций, устраивавших полноконтактные бои, а о мелких и говорить было нечего. Загорелся и мой брат, в том же году организовавший такой турнир.

Дрались на бетонном полу, без весовых категорий и перчаток, и никого не убили только потому, что не было привычки работать в полный контакт. Я вышел со сломанной рукой и проиграл, так что начало было не слишком обнадеживающим. Хотя по итогам турнира мне присвоили черный пояс. Я стал драться в полноконтактных турнирах раз в два-три месяца, получал за победу долларов 50, хотя на бензин, питание и проживание тратил вдвое больше. Но мне это нравилось—к тому же я стал популярен в штате, так как работал в стиле Брюса Ли, нанося множество ударов ногами. Правда, вызвано это было тем, что я не умел боксировать, а другого пути к победе у меня просто не было. А стать профессионалом меня побудила статья в газете, где написали, что я хорош, но хватит меня ненадолго, и даже дали мне прозвище—Вспышка. Я просто взбесился и решил показать, кто я такой на самом деле...

— И стали чемпионом мира.

— И довольно быстро. Уже в 78-м у меня появились спонсоры, которые оплачивали мои расходы и организовывали бои, и к тому же свели меня с легендарным Биллом Уоллесом по прозвищу Супернога. Билл согласился посмотреть меня, я ему понравился, и с тех пор он часто работал со мной, передавая свои секреты. Он же рекомендовал мне профессиональных боксеров, которые поставили мне удары руками. Год спустя я выиграл чемпионат ПКА (Ассоциация профессионального каратэ), еще через год Билл ушел из спорта, и трон, который он занимал шесть долгих лет, освободился, а я стал первым претендентом на него. Однако уже тогда огромную роль в кикбоксинге играла политика, и руководителям ПКА не понравилось, что я хочу быть свободным агентом и не хочу связывать себя с какой-либо организацией. И 13 октября 1980 года я стал чемпионом мира по версии ВКА (Всемирная ассоциация каратэ)...

— И за последующие 11 лет завоевывали этот титул в общей сложности 10 раз—в трех весовых категориях, по версиям пяти основных организаций, победив 11 чемпионов мира, 12 претендентов номер один, 15 национальных чемпионов Дрались с представителями всех единоборств, по любым правилам, в любой точке планеты. Провели 76 боев, из которых 69 выиграли (46—нокаутом), 2 свели вничью и 5 проиграли. Даже тайцы признавали вас сильнейшим в муай-тай, а в 1984 году независимая организация СТАР, ведущая свой рейтинг, объявила, что по всем показателям вы превзошли самых великих кикбоксеров мира—Бенни Уркидеса, Билла Уоллеса и Джо Льюиса—и таким образом стали величайшим.

— Это может показаться смешным, но поначалу меня считали калифом на час—титул чемпиона достался мне легко, серьезных соперников не было. Разговоры прекратились лишь после того, как год спустя я встретился с чемпионом мира по муай-тай Пани Сорнноем и победил его. Но я уже не мог успокоиться и стал драться везде и со всеми, не заботясь о титулах и подбирая самых опасных соперников, самых сильных—тайбоксеров, кикбоксеров, боксеров.

По иронии судьбы фаворитами всегда считались мои соперники. Что ж, тем хуже приходилось тем, кто ставил на них, и тем лучше было для меня — те, кто ставил на Вилсона, выигрывали крупные суммы, а я получал неплохие отчисления от тотализатора...

— За время спортивной карьеры вы наверняка сколотили неплохое состояние...

— Увы, нет. По сравнению с боксерами кикбоксеры получают гроши. В 1987 году за победу над Бранко Сикатичем по прозвищу Железный человек я получил самый крупный приз в истории кикбоксинга—60 тысяч долларов. Ни до, ни после такого гонорара не получал никто. Я считался самым высокооплачиваемым кикбоксером мира, но только с 1987 года начал жить по-настоящему хорошо. В год я зарабатывал где-то 150 тысяч—много для кикбоксера, но не так уж много для человека, который рискует здоровьем и дерется раз в месяц. Я ведь очень часто дрался—отчасти из-за денег, отчасти из интереса, отчасти потому, что с уважением относился к тем, кто претендовал на мои титулы. А вдобавок я проводил семинары по всему миру, участвовал в показательных выступлениях, в том числе благотворительных, вместе с Бенни Уркидесом, Каримом Абдул-Джаббаром, другими звездами спорта.

— В кино, конечно, платят побольше...

— За первые 4 фильма я получил 500 тысяч долларов—в кикбоксинге мне понадобилось бы работать за эти деньги три года. Кикбоксинг был для меня удовольствием, радостью, а кино—это бизнес. Но с другой стороны я получил полмиллиона за 4 фильма, а Шварценеггер за один фильм получает 15 миллионов, так что мне еще надо побороться, чтобы выйти на действительно высокий уровень.

Вообще все началось с того, что в 1988 году меня заметил Роджер Кормэн, человек, сделавший имя и состояние на фильмах с низким бюджетом, открывший Роберта де Ниро, Джека Николсона, Чарльза Бронсона. Он с ходу заключил со мной контракт на 7 фильмов и застраховал мое лицо в лондонской компании “Ллойд” на 10 миллионов долларов. И очень нервничал по поводу того, что я продолжаю выступать. Я понимал, что кино—это мое будущее, но уйти с ринга не мог. Правда, когда в Голливуде увидели мое лицо (я ведь наполовину азиат: отец—американец, мать—японка), то поначалу отказывались дать мне главную роль, так как в Голливуде азиаты традиционно играли злодеев. Тот же Брюс Ли вынужден был сделать головокружительную карьеру в Гонконге, прежде чем на него обратили внимание американцы. Но другие мои данные пришлись по вкусу, и на сегодняшний день на экраны вышли уже десятки фильмов с моим участием—“Кровавый кулак” (в трех частях), “Огненный ринг”, “Удар будущего”, “Черный пояс”, “Жаждущий крови”, “Умри, но попытайся”. Причем среди моих картин есть как фильм о боевых искусствах, так и детектив, триллер, фантастика и даже драма...

— Судя по тому, что в Голливуде уже сделали карьеру Чак Норрис, Жан-Клод Ван Дамм, Стивен Сигал, Дольф Лундгрен, Сё Косуги, в кино вам приходится тяжелее, чем на ринге...

— Каждый год снимается огромное количество фильмов о боевых искусствах, и они пользуются бешеной популярностью. Мой первый фильм—“Кровавый кулак”—принес 10 миллионов долларов прибыли, а на его производство был затрачен всего миллион. Неплохо, правда? Эти фильмы отлично продаются на кассетах, они нравятся кабельному телевидению, их покупают за рубежом. А что касается других мастеров боевых искусств, ставших актерами, то для меня они не конкуренты. Из них только Чак Норрис сделал настоящую карьеру в спорте—я с ним познакомился в середине 70-х, когда он был еще не известен широкой публике. Меня же прекрасно знают по выступлениям и в Америке, и в Европе, и в Азии, да к тому же из всех, кого вы назвали, я единственный чемпион мира по кикбоксингу, да еще и десятикратный...

— Если не считать Ван Дамма, бывшего чемпионом Европы...

— Знаете, я никогда не говорил этого в Штатах, но здесь скажу открыто—хотя сейчас Ван Дамм уверяет весь Голливуд, что был чемпионом мира, на самом деле он не имеет никакого отношения к кикбоксингу. Да, он занимался каратэ, но не более того. Я даже проводил специальное расследование и выяснил, что весь его кикбоксерский опыт сводится к тому, что однажды он провел с одним бельгийским кикбоксером трехраундовый товарищеский бой. Я до сих пор не говорил об этом, потому что Ван Дамм в какой-то степени помогал кикбоксингу, рекламируя его на экране,—я имею в виду не его технику, ничем не напоминающую технику кикбоксинга, а названия и сюжеты его фильмов. Но когда-нибудь я разоблачу его перед всеми. Просто потому, что я знаю, что это такое—стать чемпионом мира и удерживать этот титул, завоевывая все новые...

— Вы окончательно переключились на кино?

— В январе 1991 года я в очередной раз отстоял свой титул, а в октябре объявил об уходе из спорта. Причин было много—мне нечего было больше выигрывать, в 38 лет я был самый старый чемпион мира, мне надо было думать о будущем. Своем и своего четырехлетнего на тот момент сына Джонатана, которого я воспитываю сам после развода с женой и который никогда не будет профессиональным кикбоксером...

— В общем, увидеть вас на ринге больше не удастся никогда и никому...

— Помните фильм из сериала о Джеймсе Бонде—“Никогда не говори никогда”? Вот и я никогда не произношу этих слов...